7popugaeff

(Пoявляется Музыкант и мы лазим по крышам. Потом спускаемся вниз, в подвал. И появляется Курргузова. 175 фотографий ..И ВИДЕО!! я освоила новые техновысоты).)

А в Питере, наверно, слякотно. Так говорят, но я не верю. Ну как можно, в таком городе - и слякотно! Дожди всегда вооооон там, далеко, за горизонтом-

("Начало и середину нашего пу смотреть по Питерскому тэгу*)

..еще до поездки мы задумали нелегальщину - вылазку на питерские крыши; только не знали, как к ним подступиться. Потом я нашла в сети Музыканта. И мы стали думать, как к нему подступиться. Осмелели. Подбоченились. Подступились. И он ответил нам благосклонностью.

( Read more... )

Больше о Питере не будет. Сама скорблю.

Прошло уже полгода, мы не стоим на месте: Хоботкова хочет учиться водить самолет, Манюня учится рулить и ушла работать к Тимуру, с которым карлсонничала на крышах в этом посте, Музыкант осваивает английский (Олег, подтверди!!!) , Курргузовой я пришлю таки деньги за заказ и может, получ сертификат водолаза-спасателя.
В общем, лучшая гастроль у нас еще впереди. И вы не хандрите.

А у меня опять утро питерских воспоминаний, опять хочу туда, до чесотки в коленках хочу - в подворотни, в эту достоевщину, ночной книжный магазин и кафе, под это тяжелое небо и к диким в своей красоте инсталляциям на рассейских болотах. Никуда так не хотела, как в город на болотах.

( Read more... )

я до сих пор-со школьных времен- не понимаю, отчего эта незатейливая история из жизни сумасшедших, которой автор дал претенциозное название "Преступление и Наказание*, разошлась такими тиражами.Oсобенно эту и прочие истории Достоевского любят почему-то на Западе, который ответ на "тайну русской души" ищет почему-то в рассказах душевнобольных...

Cпасибо, Валерия Ильинична. Вы теперь мой кумир.

( Read more... )

Звонкий и чистый мужской голос выводил "Парнееей так много хооолостыыыых, а яаа люблюууу женаааатооого"
-Стася, кто это???
-Это? Это Сережа из армии вернулся.

(продолжение, естессно, следует)

Интуристу и гостю северной столицы прогулки на лодочке никак не миновать, побежали и мы.

Я еще помнила рассказы немецких экспатов из начала нулевых лет, которые тоже не удержались, а потом на середине реки у них в лодке закончился бензин - они были в восторге от такого руссиш абентойер, рассказывали взахлеб! Нам не так повезло.

Ну и что, что дороговато - вы ж кутить приехали - не жалуйтесь, зато поедете с ветерком.
Ну и что, что дубак и северный ветер -это минус, зато на лодке, проявив определенную смекалку и реакцию, можно поживиться чудными кроваво-революционного цвета одеялами, а это плюс; ну и пусть стандартная речь вымотанной тетки-экскурсовода не совпадала с проплывающими мимо зданиями (где было то розовое здание с колоннами, до сих пор не пойму. "Каждый видит розовый цвет по-своему",- после наших совместных тщетных усилий найти большие колонны в розовом резюмировала Хоботкова, уже свернувшаяся на стуле в красно-революционный кокон) и громкоговоритель шипел так, что я с трудом понимала родной мне язык - это минус. Зато мимо нас проплывали такие чудеса европейской архитектуры и мы были в Питере - а это, естессно, плюс.

..и как только я, согласно моменту, оторжественнилась, рассматривая шедевры справа и слева ("Ведь можем же строить, если хорошенько заставить! Ай да Пётр, ай да сукин сын"), восхищаясь низкими мостами (даже не думала, что они такие низкие!); а солнце-то какое! а небо в облаках!, и как только за Отчизну на этом отдельно взятом кусочке суши стало гордо и на душе чудно, как кроваво-революционный кокон тире Хоботкова вдруг ожил и нарушил благолепие момента, тревожно поделившись:

-Я всё жду, пока кто-нибудь с моста мне на голову плюнет.

Занавес.